Читать книгу "Жена в наследство. Книга вторая  - Елена Счастная"

Другой мир поглотил меня. Несмотря на всю жестокость, он въелся мне под кожу – и стал частью моей души. Странной, опасной, но удивительно притягательной частью – её самым глубоким уголком, в котором уместилось многое. Я видела ещё Паулине, которая растерянно смотрела через прозрачную преграду зеркала на то, как умирает отобранное у меня тело. Я ощущала боль тех людей, что оставались здесь, зная, что она ещё долго будет резать меня. Но я всё равно это переживу. Я должна пережить, чтобы попытаться изменить многое.

«Поли, возвращайся ко мне».

Я обернулась, опасаясь потерять Паулине из виду хоть на миг. Сделала шаг назад, ещё цепляясь за остатки сомнений. Отдирая от себя последние нити, что связывали с тем миром, откуда меня выбросили, как ненужный мусор. Глаза щипало от слёз, а в груди жгло – уже не от нехватки воздуха, а от растёкшейся по телу недостающей части силы Знака. И символы эти пульсировали под кожей. Я невольно посмотрела на свои руки – изнутри они светились бледными серебряными вкраплениями. И тут заметила на безымянном пальце узорную полоску своего обручального кольца. Странно, что она осталась отметиной на этом временном неопределённом облике между мирами.

Я сделала один шаг и другой, всё ещё находясь под защитой Стражей, которые дотягивались до меня сквозь это безвременье. И чем дальше я отходила от светлого прямоугольника зеркала, ослепительно сияющего, но холодного и неприветливого, тем легче становилось идти.

– Я держу вас, – на сей раз голос Лоссера раздался где-то совсем рядом. Коснулось меня его тепло, как протянутая в желании помочь ладонь. – Если вы готовы вернуться, то…

– Я готова.

Глава 11

Не знаю, сколько я ещё ворочалась в липкой невесомости, вяло барахтаясь, как тонущая в смоле муха. Казалось, что вот-вот время застынет янтарём и я навсегда останусь здесь, так и не обретя больше никакой жизни, никакого тела. Никого, кто был мне близок и необходим. Страшная боль потери того, что занимало большую часть души, словно разрывала на куски – ясное осознание того, что я не сделала того, что могла. Просто выбрала иной путь. И шла по нему, а колени до сих пор подкашивались от сомнений, что я не справлюсь. Не сумею влиться в другую жизнь до конца.

Сколько длилось это мучение – я не могла понять, перекатывая и перекатывая тяжёлые, как огромный булыжник, мысли. Рваные, острые.

Я ушла. Совсем ушла из того мира, что был мне привычен. Нет возврата. Никогда не будет.

Но смятение, что ещё продолжало колотиться по всему телу, помалу начало стихать. Каждый раз, как я касалась подушечкой большого пальца горячего клейма своего обручального кольца. Ощущала его узоры и единство с моей кожей.

Нет, я поступила правильно. Я сделала даже больше, чем могла подумать.

– Поли… – тихий шёпот коснулся разума.

И я явственно ощутила, как чья-то тяжёлая ладонь гладит меня по волосам. Медленно, размеренно. Но не убаюкивает почему-то, а наоборот – с каждым прикосновением выдёргивает в реальность всё больше. Я заворочалась – меня попытались успокоить, слегка придавливая плечи к твёрдому ложу. И тут на меня навалилось ощущение лёгкого жжения по всему телу – до самых кончиков пальцев, внутри – по всем волокнам мышц, по бёдрам и между ними. Странно волнующее, непривычное, словно я наконец обрела себя после долгой разлуки и теперь заново вплавлялась в своё тело.

– Ты совсем другая, Поли, – ровное бормотание, как будто кто-то разговаривал с человеком, лежащим в коме, снова оторвало меня от изучения собственных чувств.

И каждая клеточка тела отозвалась на этот голос. Кажется, даже вспыхнуло непроизвольное желание, заставляя легонько содрогнуться.

– Другая? – Я едва разлепила губы, ещё не приходя в себя окончательно, не понимая, сплю или говорю наяву.

– Я видел тебя. Ты прекрасна.

Кажется, до меня начало доходить. Я открыла глаза и сощурилась от сине-зелёного сияния под высоченным сводом храма. Всё тем же сводом, который видела до того, как начался ритуал. И только потом смогла сфокусироваться на лице, что было так близко перед моим. Хилберт улыбнулся. Я медленно подняла руку и кончиками пальцев очертила собственный нос, губы, подбородок. Нет, это лицо Паулине. Хотя теперь уже моё – я привыкла.

– Как ты меня видел? – Я положила ладонь на плечо мужа, чуть шевельнулась и поняла, что до сих пор лежу на том самом алтаре.

Но вокруг, кроме Хилберта, никого нет. Ни единой души. Тишина такая плотная, что хоть ложкой её помешивай. И сияние это, как в Пустынном Храме, не даёт покоя. Откуда оно здесь? Ведь не было.

– Когда мы с Дине поддерживали тебя, я ненадолго увидел тебя там, у грани миров, – тихо пояснил Хилберт, как будто опасался, что слишком громкий голос может расколоть меня на части, точно хрустальную.

– Не надо льстить мне. – Я покачала головой, легонько сжимая пальцами его плечо.

– Я не лгу. Ты прекрасна, Поли. В любом теле прекрасна. Но в этом тебя видеть всё же привычнее. – Он чуть прищурился.

И от этого хитроватого взгляда кожу словно раскалённой сеткой накрыло. Запекло мышцы, лицо, кончики пальцев.

– Ты нужен мне. Сейчас.

Я приподняла голову и прижалась губами к губам Хилберта. Ещё плохо соображая, но ясно осознавая теперь, что случилось. Что я оставила свой мир навсегда и приняла этот, жестокий, иногда мрачный и, несомненно, опасный, – как новый дом. Потому что не важно, где быть. Главное, чтобы рядом был он. Тот, кто целовал меня в ответ с нарастающим напором. Кто гладил меня между ног поверх ткани, вынуждая податься ему навстречу бёдрами.

Каждый раз я сходила с ума рядом с ним. И всё остальное меркло.

Хилберт бросил на пол рядом с алтарём свой плащ и опустил меня на него, бережно обхватив руками. Я как обезумевшая стаскивала с него штаны, пока он пытался уложить меня удобнее на земляном ложе, только слегка более мягком, чем каменное. Мы целовались беспрестанно, тихо урча друг другу в губы, боясь разомкнуться хоть на мгновение. Полная сила Ключа, словно спятившая змея, носилась по моему телу, желая найти выход немедленно, жгла, подгоняла, заставляла раскидывать колени в ожидании, когда мой муж, мой Страж, наконец возьмёт меня.

Мы соединились торопливо, освободившись от одежды не больше необходимого. Короткими рваными рывками. Жарко дыша, цепляясь друг за друга. Вжимаясь так тесно, словно никакая на свете сила больше не сумеет нас разделить.

А когда я металась под мужем в сладких вспышках удовольствия, вдруг защипало порез на моей ладони. Он закровоточил, пачкая рукав Хилберта, за который я отчаянно держалась, будто могла упасть с земли куда-то ещё. Я поднесла ладонь к лицу ближе, но йонкер поймал моё запястье и медленно провёл по ранке языком, глядя мне в глаза, помалу останавливаясь, завершая эту жаркую битву тел моим безоговорочным поражением. И я почувствовала вдруг, как растворяюсь в нём. Как проникаю между его клеток своими, переплетаясь, мельчайшими взрывами разрушая тонкую корку, вскрывая внутри его что-то новое. Ослепительное и сильное, как рождённое только что живое существо. А может быть – целая звезда, которая одарит светом многих, кто осмелится подойти ближе.